Воспоминания о Максимилиане Волошине - Страница 97


К оглавлению

97

15 июля. Вечером М. А. и Майя читали свои стихи на балконе. М. А. просил огурец для натюрморта, а я потребовала "Lunaria", a потом прочесть другие, еще не напечатанные. Майя пришла позже, грызла кукурузу и читала свои вещи. Она талантлива.

Сегодня, 16-го, я возвратила "Lunaria" и смотрела этюды М. А. Заговорили о живописи, но на разных языках (о краске, цвете - тоже, о контрасте в пейзаже). Потом о его венке, о других стихах, вчера прочитанных, и о поэтах. ...

11 августа. В окне увидела М. А., и заговорились. Он замазал белилами надписи на целомудренных губернаторских столбах, находя, что они напоминают станционные, - и проектировал на пустых местах, "чтоб место не пропадало", изобразить палец: вид на Карадаг, - и другой: вид на Янышары. Мы долго веселились. М. А. спрашивал о впечатлении от первого посещения мастерской Богаевского, пошутил насчет его аккуратности, щурился от солнца и, наконец, ушел купаться.

Я начала работать, но скоро он вернулся и вновь позвал меня посоветоваться, какой краской окрасить бюст Пушкина. А затем, начав его окраску, позвал посмотреть, хорошо ли выходит. Кончив окраску, вновь позвал меня; от разговора об окраске перешли к рассматриванию посудин на его полках, от них - к благовониям, в них лежавшим, - амбре и банхого. Он покурил мне тибетскую палочку - я ее почти всю сожгла. Рассмотрела все его духи, его новые книги. Говоря о Лхасе, он показал набросок с воспитателя Далай-ламы, ему знакомого, и тут же - массу талантливых парижских набросков, офортов, портретов (брюсовский похож на Врубеля), тысячу Бальмонтов. Увидав странный корень на его полке, я спросила: "Что это?" "Отец Черубины де Габриак, черт Габриах", - отвечал М. А. и рассказал подробности этой фантастической истории. Я просидела у него до темноты.

15 августа. Уехали обормоты... Вечер 14-го я провела на вышке у М. А., попала туда так: после разговора с Сережей шла домой, случайно взглянула вверх и увидела М. А. и Владимира Александровича Рогозинского. "Вы почувствовали, что мы на вас смотрим!" - закричали они. Владимир Александрович бросил в меня камешком, а я пошла его бить. Сидели наверху втроем. Они говорили о Козах, куда едут завтра, о Бахчисарае, о надписях на "Бубнах". 15-го докончили вечер на вышке: Марина и М. А. читали стихи. ...

2 сентября. ... Вечером М. А. пил у нас чай и рассказывал о могиле Эдгара По, об "Аксёле" и Достоевском, о ... французских книгах, о своих переводах. Я сказала, что была разочарована стихами Regnier Он запротестовал, принес ряд его книг и весь вечер читал вслух чудесные отрывки. Проза оказалась лучше стихов. Дал мне три книги: "La double maitresse", "La canne de jaspe" и "L'enfant prodigue" Gide Днем рассказывал о лечении пассами.

3 сентября. Пришел М. А. и позвал к себе. Читал корректуру своих статей о театре, очень интересно. ... Утром рано писала на вышке нарисованный вчера пейзаж. M. A. приходит проведывать и смеется над моими неслышными передвижениями. Сегодня утром, лежа в постели, из-за занавески читал мне "Moise" A. de Vigny. (Просыпаясь, читает всегда стихи.)

На днях, 31-го, не то 1-го, показывала М. А. свои работы. Пейзаж ему не нравится: он говорит о необходимости геологии.

По-моему, он ошибался, считая цвет какой-то безусловной величиной, не изменяющейся ни от времени дня, ни от глаза индивидуального художника. Меня удивило, что безвоздушный пейзаж в автопортрете понравился ему больше. Между тем этот пейзаж более "мой", чем предыдущий. Потом заговорили о стихах. Он сказал, что "Венок" мой ему все больше и больше нравится, за исключением 2-3-х легко поправимых упущений, все хорошо в размере и рифмах, и ему непонятно, почему я не пишу, раз для этого все готово. Я высказала свои причины: 1) отсутствие лиризма (Он возразил, что я говорю о лиризме внешнем, а внутренний скажется спустя время после того, как написана вещь, и он гораздо важнее.); 2) отсутствие настоящего образования (Над чем он смеялся, спрашивая: "У кого же оно полно?" Говорил, что знания, чтобы быть живыми, должны являться в ответ на запросы и возникать постепенно.); 3) несовместимость с немотой живописи (На что он возразил, что для стихов можно пользоваться тем, что живописью уже использовано. Что цвета в русском языке дают богатый материал, что мне нужно только быть точной в описании и сокращать: путь к ритму. Самый выразительный язык, например, язык законов ритмичен, как древние размеры.).

Советовал писать nature morte и описательные портреты для упражнения. Прибавил, впрочем, что собственно упражнения мне не нужны, так как все готово и дается легко.

Говорили еще об изысканиях А. Белого в области ударений и ритмов. ...

Утром М. А. приходил ... и рассказывал о "Песнях Билитис" (Луиса) и происшедшей с ними истории. После обеда пришел Бруни смотреть этюды М. А., меня позвали тоже. Пересмотрели почти все, а потом пошли к Бруни смотреть его работы. ...

На обратном пути мы зашли вчетвером в деревенскую пекарню, и Бруни вернулся домой, а мы пошли, разговаривая о моделях, о Бодлере. ...

Пили чай впятером на террасе .... Оттуда перешли в его мастерскую, где долго беседовали при лунном свете. М. А. рассказывал о своих "двойниках": киевском, парижском - "много их бегает". Рассказывал свою ненаписанную статью о демонах машин, в которой говорит о тождестве сил стихийных с силами машин. ...

Предложил завтра прочесть статью о Сарьяне, только что законченную. Говорил о трудности пристраивать статьи и о том, как нашли неприличной его статью о наготе (о ее неэстетичности вне спорта и т. п. в обстановке культурной, так как культура - развитие чувственности, которая выражается в одежде).

97